Для студента самое главное не сдать экзамен, а вовремя вспомнить про него.
Отчего-то захотелось выложить в дневник этот свой цикл... но это старье, такое старье, что аж стыдно... Тем не менее, себя нужно любить и потакать своим маленьким слабостям, а посему, прошу любить и не жаловаться: козявочный цикл фэнтези-рассказов
Трактир на углу Рыбной и Скотного переулка.
Золото из ложекЗолото из ложек.
На углу Рыбной и Скотного переулка стоял трактир.
Стоял он там меньше двух недель, но никто не сомневался в судьбе, которая его ждет. Особенно после того, как однажды вечером зашел туда пропустить кружечку-другую пивка известный вор, по прозвищу Костлявый. С охранником.
С того дня и исчезли из числа посетителей трактира все, кто не имел отношения к «ночному» народу. За редким исключением…
В тускло освещенном зале было дымно. Предусмотрительный трактирщик даже дверь открыл (чего обычно предпочитал не делать – мало ли кого занесет на огонек…), чтобы, не дайте боги, дорогие клиенты не позадохлись все. А еще в зале было шумно. Шум там стоял всегда, поэтому никто не обращал на него внимания. Только все без конца старались перекричать соседей. Для лучшей слышимости. Не обратили сидящие за столами своего внимания и еще на кое-что… на кое-кого.
В открытую дверь вошли два молодых человека с объемистыми сумками, в которых что-то подозрительно звякало. Вошли они в дверь одновременно, не желая прерывать начатую беседу, с большим трудом протиснувшись в недостаточно широкий проем. Обсуждая свои проблемы, и яростно при этом жестикулируя, прошли к свободному столу и, дождавшись трактирщика, сделали заказ.
-…этого смогли бы добиться, мы бы горы могли свернуть!
-Что плохого тебе сделали горы?
-Да ничего они мне не сделали! Ты меня вообще слушал?!
-Слушал, но не совсем понял. Ты хочешь выделить совершенное из несовершенного. При этом, не добавляя недостающих элементов. Это как?
-Нет, ты меня точно не слушал. Вот, смотри, все алхимики берут исходный материал и чего-то к нему добавляют, так? В поисках совершенного образования, так? То бишь, философского камня. А если предположить, что недостающих элементов вообще нет, все на месте, и все сущее есть Первоматерия, принявшая стабильную форму исключительно для личного удобства?
-Говоришь так, будто она живая.
-Боги, я же образно!
-Лучше нормально.
-Дэн, напряги мозги! Мы еще не пили, что ж ты так тупишь дико-то, а?
-Ладно, давай дальше уже.
-Ага, интересно! – обрадовался собеседник Дэна. – Значит, если взять за аксиому мою теорию… о, спасибочки… то мы можем выделить Первоматерию из ЛЮБОГО предмета. Выделить, а потом придать ей заново определенные свойства. Мы сможем получить золото из… даже из… да даже из этой ложки! – алхимик с воодушевлением вцепился в деревянный прибор, лежавший рядом с принесенной трактирщиком тарелкой.
-Ага, ага, ты, Рэй, главное не нервничай. Вон, винца попей, успокойся…
Рэй без возражений подхватил кружку, сделал большой глоток… и тут же с надрывом закашлялся, разливая вино по столу.
Второй алхимик задумчиво глянул в свою кружку, наполненную мутно-розовой жидкостью.
-Чем же он его таким разбавил?.. Эй, хозяин! – пока трактирщик нарочито медленно шел к их столику, Рэй прокашлялся и сидел, с отвращением поглядывая на полупустую кружку, отодвинутую едва ли не на другой конец стола. – Знаешь, хозяин, какое-то у тебя вино… не такое.
-Хорошее вино, никто не жаловался, - степенно ответствовал трактирщик.
-Во-от как…что ж, очень жаль, что нам такое вино не по вкусу… - задумчиво протянул Дэн, ласково поглаживая зазвеневшую сумку.
-Не наш сорт, - оскалился его товарищ.
Трактирщик молча забрал кружки и удалился в кухню. За пивом.
«Эти алхимики…»
-Ты-ы-ы… ик, зараза… да, не ты зараза…вот. Ты пр-думай… ты, главна, пр-д… пр-думай чем их рас-тва-трить до Перв-матер-рии. А дальш как по этому… сыру… желтому… маслу! – распинался Рэй, повисая на товарище.
Дэн сосредоточенно помешивал ложкой в глубокой тарелке из-под соленых хлебцев, стоявшей в центре странного рисунка, состоящего из загогулин и треугольников. Пиво оказалось неразбавленным.
-А-а… это! Д-вай, я те под-мог-ну чутка!.. – Рэй потянулся ко второй ложке.
-СТОЯТЬ! Ты – пьяный! – лаконично ответил на предложение не менее пьяный Дэн.
Вытащив из получившейся жижи жалкий огрызок ложки, он некоторое время тупо смотрел на него, а потом бросил обратно. Подумал еще. Отобрал ложку у товарища и отправил следом. После минутной паузы он отправился с обходом по всему залу, собирая бесхозные ложки.
Рэй разразился пьяным хихиканьем, а трактирщик уже даже не пытался возникать – бесполезно. Остальные посетители с интересом смотрели на разворачивающийся спектакль.
Во имя науки.
Долго ли, коротко ли, но ложек в трактире не осталось. Тарелка была заполнена до краев вязкой жижей, переливавшейся всеми цветами радуги. Правда, несколько мутноватыми. Но возможно, в этом было виновато освещение.
Все равно, алхимики смотрели на жижу с благоговением.
Они смогли. Они сделали. Величайшее открытие…
И именно этот момент, краткий момент благодушия, выбрал трактирщик, чтобы влезть с претензиями. Как же, все ложки извели, а платить кто будет? Благодушие как ветром сдуло.
-Что-о-о?.. Д-д… Как ты смеешь? Куд ты лезешь?.. – вскинулся Рэй. – Тык… мык… В-лик-е откры-тье! А ты… Деньги! Что деньги?! Деньги – прах! Мы тут… как лошади… на всеоб-щье блахо… а он… что за… - алхимик с пьяной досадой махнул рукой. И опрокинул кружку. С чудом недопитым пивом. Прямо на знаки.
А говорят, у людей умственного труда плохая реакция. Врут. На диво быстро протрезвели гениальные алхимики. И хором проорали:
-ЛОЖИСЬ!
А потом… тарелка взорвалась.
Дымно и пыльно было в трактире этой ночью.
-Хозяин! Эй, хозяин! Ну, завал мы разобрали, обломки выбросили. Девки дрянь эту отскребли и в канал сбросили, от греха подальше. Только она тебе в полу дыры проела. А с этими что делать, мы не знаем. Денег у них нет.
Трактирщик оценивающе оглядел валяющихся без сознания алхимиков.
-Ничего… отработают…
-Ну, вот и все! Хозяин, ведь все же?!
-Все, все. Идите уже… добры молодцы.
Уставшие, исцарапанные алхимики, которым пришлось заново сколачивать для трактира столы, едва ли не вприпрыжку двинулись к выходу. Напоследок Дэн обернулся:
-Ты, это, хозяин, песком бы пол присыпал, что ли… чтоб хоть он… целый… да, - и выскочил за дверь.
-А Первоматерию мы все-таки создали!
-Да. Теперь бы еще вспомнить, как… - напоследок донеслось до ушей хозяина трактира, что все еще стоял на углу Рыбной и Скотного переулка.
Одно искушениеОдно искушение.
«Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе», - думал он, открывая дверь трактира, что стоял на углу Рыбной и Скотного переулка. Вонь там стояла страшная. Что на улице, что в трактире. А переулок следовало бы переименовать в Скотский: столько отребья там водилось.
Что могло понадобиться ухоженному, хорошо одетому человеку средних лет в таком месте, о том лишь он один и ведал. Хотя, правильнее было бы спрашивать «кто»…
В углу забитого людьми помещения, за грязным столом с разбросанными по нему картами, сидел парень лет двадцати и сочувственно уверял расстроенного деревенского мужичка, что в следующий раз тот обязательно выиграет:
-Ну-ну-ну… да не расстраивайся так, дружище! Не повезло в этот раз – отыграешься в следующий! А что «жена»? Жена… Да и черт бы с ней! Подумаешь… Ты мужик али нет?! Мужик. Так и объясни ей, кто в доме главный! Неча бабе рот на мужа разевать! На-ка вот, выпей, да и…
Но тут к столу приблизился вошедший и парень замолчал. Под тяжелым взглядом мужчины проигравшийся занервничал. Собрался было припугнуть, прогнать подошедшего к столу человека, но только глянул на него и сразу весь как-то съежился, молча встал со скамьи и побрел к выходу, не отрывая глаз от посеревшего, грязного песка, толстым слоем покрывавшего пол трактира.
Молодой шулер, а за столом сидел именно шулер, проводил обжуленного человека взглядом, собрал карты и бросил в пространство:
-Ну что, придумал, демон?
Демон поморщился и сел:
-Много раз просил тебя не называть меня демоном. Называй меня… ну, скажем Грон.
-Как скажешь… демон, - губы парня расплылись в язвительной и, одновременно, довольной усмешке. Усмешке человека, осознающего, что он играет с огнем. И знающего, что ничего ему за это не будет.
-Упрямец.
-Еще бы.
-Жулик.
-Конечно!
-Мальчишка.
-В сравнении с тобой?
-Сдаешь?
-Как всегда.
Парень раздал по три карты, остальная колода легла в центре. Демон неглядя схватил свои и выложил в ряд рубашкой вниз. Вскрылся. Шулер поступил так же. И лишь тогда они посмотрели на карты.
Тройка. Семерка. Туз.
Сильнейшая комбинация.
У обоих.
«Как всегда…» - подумал демон.
-Так и? Что хочет предложить на этот раз мой искуситель?.. – парень улыбнулся и томно выгнулся. Насколько это было возможно сделать на низкой скамье.
-Совратитель… чтоб тебя разорвало, Ли!..
-Боюсь, если твое желание исполнится, ты лишишься клиента, - лицо парня снова вернулось к изначальному, издевательскому выражению.
-Я его, считай, и так почти лишился! – с досадой воскликнул демон, но никто не обратил на него внимания. В этом трактире никому ни до кого не было дела. Поэтому демон и пришел туда. Поэтому Ли и пришел туда…
-Неужели за ту неделю, что мы не виделись, ты так и не придумал, чем меня искусить? Плохо работаешь, демон.
-Почему же, придумал. Вот только… скажи, тебе действительно не нужны деньги?
-Они у меня есть.
-Я имею в виду много. Баснословное богатство. Ты до конца жизни не будешь ни в чем нуждаться и…
-Вот только конец наступит очень быстро – слишком много вокруг охотников до легких деньжат.
-Как будто сам не такой! – парень начал раздражать демона еще с самой первой встречи, но приходилось сдерживаться. – Ладно, тогда как насчет славы? Или женщины, такой, которая может доставить тебе море незабываемых ощущений?
-Слава вредна для моей работы, а женщин у меня и так предостаточно, могу поделиться, хочешь? – парень собрал со стола карты и заткнул их за пояс.
-Удача. Хочешь всегда и во всем выигрывать?
-Я и так выигрываю – на то и жулик.
-Жизнь.
-Это как? –удивился Ли.
-Проживешь не сто, а пятьсот лет. Стареть будешь медленнее.
-Заманчиво… - парень на секунду задумался. – Но нет.
-Молодость. Не меняться до самой смерти. Всегда будешь оставаться таким, какой сейчас. Подойдет твой срок, и за тобой придут.
-Ага, щас! А если я в этот момент на бабе буду?
-Дурацкий аргумент.
-Дурацкий. Но аргумент. Нет.
-Здоровье. Вылечу все болезни с запасом.
-Говоришь прямо как рыночный лекарь. Тот, который подкрашенную воду за эликсир бессмертия выдает. Нет.
«Вот ведь!.. – демон с трудом сдержал рвущееся с языка ругательство. – Как заговоренный. Ничем не прошибешь! Ну, ладно. Пой, птичка, пока можешь. А слабое место твое я все равно найду.»
-Сила…
-Нет.
-Талант…
-Нет.
-Дружба…
-Нет.
-Любовь.
Парень вздрогнул. Убрал руки со стола. Искрившиеся смехом на протяжении всего «искушения» глаза его вдруг потемнели, стали холодными и колючими.
-Скажи мне… демон. Ты умеешь… воскрешать мертвых?
Демон молча вглядывался в изменившееся лицо парня. Шулер… нет… кто-то иной.
-Нет. Так я и думал. В таком случае… изыди.
Маленький освященный болт воткнулся в живот демона, принявшего человеческую форму, а значит, уязвимого.
«Руки… а я и не обратил внимания…»
Хорошо одетый человек средних лет опрокинулся со скамьи на спину. Серый песок стал красным от крови. Никто не обратил на это внимания, кроме вышибалы, в чьи обязанности входил вынос забияк и трупов.
И такое случалось в трактире на углу Рыбной и Скотского переулка…
Разница сословийРазница сословий.
Заходящее солнце окрасило мир в багровые тона. Умолкли птицы, лишь где-то в густом кустарнике соловей начал свою ежевечернюю распевку. Цветы закрывали свои венчики, мерно журчал ручеек, в лесу дневное зверье пряталось по норам и берлогам, и зажигались в сумраке огоньки глаз хищников. Вечер сменялся ночью. Все успокаивалось, стихало, погружалось в сон…
Так было где-то. Далеко. А здесь, на углу Рыбной и Скотного переулка, колесо жизни как раз начинало набирать обороты. Вот открылась обшарпанная дверь трактира, и вышел сам хозяин заведения. Хотелось бы сказать, что вышел он на крыльцо, да только крыльца у трактира не было. Да и не нужно оно. Вот песок, тот – да, просто необходим. Как раз и трактирный служка пошел с корытом, полным того самого песка, имеющего неприятный бурый цвет.
Мужчина дождался, пока служка скроется в узком проходе, ведущем к каналу, привалил дверь булыжником, чтоб не закрывалась, и вернулся обратно в трактир.
Сразу бросился в глаза голый участок пола в дальнем углу зала. Там вчера Карточный Король Ли пришил какого-то осла, судя по всему имевшего наглость на него наехать. Удобно, все-таки – пол подмел, песок, вместе с кровью – в канал, и не надо ни скоблить, ни оплачивать страже «подозрительное пятно вот тут вот». Трактирщик потянулся, почесал объемистое пузо и скрылся за неприметной дверцей, ведущей в грязную кухоньку.
Пару минут спустя вернулся служка с чистым песком, высыпал его в углу, кое-как разровнял ногой и принялся протирать столы выуженной невесть откуда тряпкой. Чисто символически, так как едва ли тряпка была чище самих столов.
А еще спустя пару минут, за дверью раздались пропитые женские голоса и хриплый смех, и в трактир ввалилась, иначе не скажешь, компания из нескольких размалеванных девиц легкого поведения. Отсмеявшись и убедившись в полном отсутствии клиентов, они облепили со всех сторон служку. Продолжать работу в таких условиях было невозможно. Впрочем, он не слишком-то и рвался, охотно отбросив тряпку и включившись в затеянную шлюхами игру.
До того момента, когда солнце окончательно скроется за горизонтом, на небе появится луна, а в трактир начнет подтягиваться народ – мелкотравчатое ворье: карманники, мошенники и прочая сугубо дневная преступность – оставалось не меньше часа. К этому времени должен, наконец, проспаться вышибала, прийти две разносчицы, чья официальная должность не вводила никого в заблуждение; должен пройти патруль, получить положенную мзду и отвалить от трактира до самого рассвета. На рассвете разбредутся по берлогам более серьезные представители городской преступности, которые обычно подтягиваются несколько позже, и вот тогда можно будет запустить подоспевшую стражу, угостить пивком, да лишний раз убедиться, что они запамятовали обо всем случившемся за ночь в этом, несомненно, самом тихом и спокойной районе города…
Эта ночь выдалась на редкость скучной: ни убийств, ни поножовщины, даже обычной драки как-то не случилось. А менестрель, всегда с удовольствием развлекавший «почтенную публику» песенками, валялся в горячке с дырой в боку на втором этаже того самого трактира. Результат последнего «веселья».
Наверное, из-за этой скуки и царило в трактире в ту ночь столь редкостное единодушие…
Входная дверь, прикрытая трактирщиком дабы избежать сквозняков, вдруг хлопнула. Да как-то так… нахально хлопнула, что умудрилась привлечь внимание разом всех посетителей. Не к себе. К вновь прибывшим.
У дверей стояла компания из трех дворян. Не умудренных опытом мужчин, у которых хватает ума не соваться в места подобные этому трактиру. Не юных дарований, которые в такое время уже сладко спят, набираясь сил для будущих подвигов на политической арене. И, слава всем богам, не магов!..
Нет, это были сыновья-переростки высоких лордов – моты, повесы и пьяницы.
Весьма наглые, притом.
-Эй, хозяин! Ты что, ослеп? Или оглох?! В кои-то веки у тебя появились хорошие клиенты, вместо отребья, которое ты обычно обслуживаешь! – «отребье» единодушно отвернулось от вошедших и снова вернулось к пиву. – Тащи-ка нам вина, хозяин, да побольше и побыстрее! – они направились к ближайшему столику.
-Эй, чего расселись? Быдло! А ну-ка… – начал было один из дворян, но невесть как оказавшийся за столом Король Ли уже подхватил под локотки двоих своих собутыльников и угодливой улыбочкой отступил на заготовленные позиции – в тот самый дальний угол.
-Надо дать ему монетку – пусть выпьет на радостях, что смог угодить господам!
-Обойдется. Эй, хозяин, где ты там? Твои клиенты уже устали ждать! Смотри, не поторопишься, и уплывет твоя прибыль к хозяину другого заведения, поприличнее!
Действительно, клиенты уже были порядком «уставшие». И вряд ли их пустили бы в приличное заведение… Тем не менее, спустя минуту перед дворянчиками уже стояла початая бутылка и кружки с разлитым по ним вином.
Завсегдатаи довольно заухмылялись: уж они-то знали, ЧЕМ экономный трактирщик разбавляет вино.
На время все затихло. «Высокие» методично заливали в себя вино, провозглашая путаные тосты, сводившиеся к вечному: «Чтоб нам было хорошо». Простые же честные воры притихли, как мыши под веником: то ли их нервировала близость высшего сословия, то ли еще что… Только Ли никак не сиделось на месте. То он развлекает скучающих шлюх карточными фокусами, а вот уже распевает какую-то застольную песню с пьяными в хлам скорняками, не «ночными», но местными скотнопереулочными, а значит – своими. Наконец и он угомонился, подсел за стол к уличным мошенникам, что развлекают народ старой, как мир, потехой с чашками и камешками, и принялся объяснять правила мудреной карточной игры. Вскоре они уже играли на равных. Ловкость рук…
Течение трактирной жизни вновь возвращалось к обыденности. У одного из столов разгорелась ссора. Впрочем, все быстро успокоилось. Одна из шлюх нетвердой походкой пошла к выходу мимо господского стола. И надо ж было такому случиться, что ноги ее подломились, и девица шлепнулась прямо на колени к одному из дворян. Девица взвизгнула, попыталась встать, но ей помешали руки, проворно полезшие в вырез и под подол обрезанного платья.
-Что… фиг… ты делаешь?! Пусти!
-У тебя что, сегодня не рабочий день, крошка? Или ты думаешь, что я не могу заплатить?..
-Ты что себе позволяешь?! За кого меня принял, урод пьяный? Или думаешь, раз меня хахаль бросил, так тебе теперь все можно?! – оскорблено заголосила девица, привлекая к себе все больше внимания. Эта шлюха выглядела значительно лучше своих товарок… в смысле, не была такой потасканной. Так что, дружки державшего ее мужчины быстро соблазнились трепыхающейся добычей.
-О-о-о, какую рыбку ты поймал!
-Держи-ка ее покрепче, чтобы не уплыла! А ну, давайт…
-Э, вы это… - неожиданно поднялся из-за стола Бычий Глаз Грю, лучший друг, охранник и собутыльник для всех нуждающихся в его услугах. – Вы… пустите! Девушка это… против… - Грю, как всегда, был не слишком красноречив, но неизменно убедителен: бычьим у него был не только глаз, но и пропорции.
Впрочем, на начинающих ублюдков он не произвел должного впечатления. Один из них встал, выхватил кинжал из драгоценных ножен и кинулся на Грю. Кинжал скользнул по боку Бычьего Глаза и со звоном выпал из пойманной в захват руки.
Каким бы недоразвитым Грю не был, хорошей кольчугой он никогда не пренебрегал.
Глаза Грю медленно стали наливаться кровью. Еще два слова он сказал: «Буду бить», - а дальше понеслась потеха!.. Любимое развлечение «быдла» - начистить пятаки тем, кто у власти. Участвовали все: и Грю, и трактирный служка, и резко протрезвевшие скорняки, и даже девицы пнули пару раз выступившие из общей кучи части тела в дорогих рваных тряпках.
А после, на тихую улицу вылетели трое постанывающих от боли… оборванцев. Ведь и быдло должно было что-то поиметь, за моральный так сказать, ущерб. А снятые с высокородных тушек драгоценности были честно поделены и так же честно пропиты.
Из-за горизонта рассвет начинал протягивать свои руки-лучи навстречу пробуждающемуся миру, разя сивушным духом, стали расползаться по норам и берлогам ночные обитатели города, и все стихало на углу Рыбной и Скотного переулка…
БарынькаБарынька.
-Нет! Никуда я с тобой не пойду! Я не выйду за него замуж! Я люблю другого!
Женщина средних лет с бледным невыразительным лицом оторвала взгляд от столешницы и посмотрела в сторону лестницы, на которой две девицы самозабвенно орали друг на друга. Рядом со страдальческим выражением лица стоял мужчина с цеховым знаком телохранителя.
-Да тебя никто не спрашивает! Ты еще слишком мала, чтобы решать такие вещи!
-Ага! Значит, как замуж выходить, я большая, а как решать – маленькая?! Удобно устроились, ничего не скажешь!
-Ты не…
-Нет, сначала послушай, что я тебе скажу, сестрица! Я не собираюсь жертвовать собой ради каких-то непонятных семейных обстоятельств, в которые меня даже не посчитали нужным посвятить! Я люблю Иллаи и замуж выйду за него, и все у меня будет хорошо! А ты, если тебе так надо сама выходи за своего барона!
-Если ты не забыла Рьеза, я уже замужем, и отнюдь не по «любви»! Родители подобрали мне мужа, и я вышла за него, прекрасно понимая, что иначе наша семья просто не выживет! А ты, милая сестричка, эгоистка и ДУРА! Нарган, забирай ее, и идем отсюда!
-Но она не хочет…
-А мне плевать! Делай, что хочешь, хоть в сумку ее запихни, но что бы через десять минут мы были дома!
Женщина с удовольствием понаблюдала, как телохранитель, тяжело вздохнув, закинул на плечо одну из девиц и тяжело потопал к выходу. Вторая девица, высоко подобрав подол шикарного, расшитого жемчугом платья и брезгливо ступая, последовала за ним.
«Правильно, девочка, не к лицу вам здесь. Представители древнего, хоть и нищего рода, дамы, и вдруг в таком месте. Совсем молодежь распустилась… - женщина задумчиво заправила за ухо выбившуюся из косы прядь тускло-русых, почти мышастых волос. – Значит, об этой девице докладывали гвардейцы… сейчас еще и полюбовник ее спустится… Иллаи… «малыш»… говорящее имя», - она проводила взглядом хрупкого молодого человека с образцово-прекрасным лицом и большими детскими глазами, вдоль стеночки пробирающегося к двери и нервно вздрагивающего при каждом шорохе.
Эта женщина вот уже несколько часов сидела в общей зале трактира, что стоял на углу Рыбной и Скотного переулка. Вот уже несколько часов она скучающе разглядывала завсегдатаев и медленно цедила кружку темного пива, временами откидываясь на спинку стула, неразборчиво напевая что-то себе под нос.
Редко, крайне редко появлялись в этом трактире подобные посетители. Проще говоря, совсем никогда. Возможно, именно поэтому женщину еще ни разу не попытались ни «снять», ни ограбить. А возможно виной тому были ее внешность и то, как лебезил перед ней трактирщик.
-Барыня желает чего-нибудь еще?
-Барыня желает, чтобы ее не тревожили без веской причины, и, пожалуй, еще пива.
-Спешу исполнить, - трактирщик поклонился, чего обычно предпочитал не делать, и лично направился в погреб.
А несколько завсегдатаев трактира поспешили удалиться раньше запланированного, углядев в происходящем проступающие все явственнее неприятности.
Большая часть посетителей, все же, предпочла остаться на своих местах. Они считали, что уж им-то опасаться точно нечего…
Солнце медленно скатилось за горизонт, вечер плавно перешел в поздний вечер, а потом и в ночь, посетителей все не убывало, хотя люди, наполняющие трактир успели несколько раз смениться. Лишь маленькая бледная женщина все так же сидела в своем углу под лестницей, сменив лишь позу. Вот уже час, с тех самых пор, как солнце окончательно ушло за горизонт, она сидела неподвижно, словно статуя, напряженно глядя прямо перед собой.
А прямо перед ней, по странному стечению обстоятельств находилась дверь, и каждый входящий окидывал ее любопытным взглядом, но быстро терял к ней интерес, не впечатлившись закаменевшими чертами лица и костлявой фигурой.
В последний час, впрочем, зачастившие посетители перестали обращать на нее внимание.
Прибывающие одетые в странные бесформенные плащи люди рассаживались за столами, заказывали пиво, натужно смеялись… Завсегдатаи трактира настороженно разглядывали их, приходя к выводу, что им здесь делать совершенно нечего. И как-то так незаметно все лишние из трактира просто исчезли.
Лишь странная женщина осталась сидеть на своем месте, да трактирщик отошел совсем недалеко, подышать свежим воздухом да полюбоваться на грязные воды канала.
Видимость веселья в трактире затихла.
-Кхм… - почти смущенно прокашлялся один из сидящих за столами мужчин.
Женщина царственно повернула голову:
-Вы что-то хотели?
-Э… да… кхм, - мужчина встал, нервно дернул завязки плаща, сбрасывая его на пол, и оставшись в форме гвардейца, выудил из-за пазухи свиток и принялся читать. – Маркиз д'Арвей, сюзерен провинции…
-Переходите к сути, капитан, мне известны унаследованные титулы сына моего покойного мужа.
-А… конечно, - гвардеец растерялся было, но миг спустя взял себя в руки и продолжил. - …по милости великой Его Величества, короля Гортского, и с разрешения его повелевает: мачеху свою, герцогиню д'Арвей, урожденную графиню Вилланскую, схватить и представить на королевский суд по обвинению в убийстве мужа и незаконном наследовании его титула и земель. При оказании названной особой сопротивления: казнить на месте, как признавшую свою вину. При…
-Спасибо, достаточно, я все поняла, - прервала его герцогиня. – Моему пасынку не дает покоя уплывшее наследство. Что ж, не моя вина, что законы нашей страны не только включают жену в список наследников, но и ставят ее на первое место. И класть голову на плаху ради личного обогащения милого родственничка я не собираюсь. У вас есть ко мне еще что-то?
-Взять…
-В атаку!
Совершенно неожиданно для гвардейцев маркиза на лестницу выскочил десяток арбалетчиков. Залп, и они уже выхватили мечи и окружили герцогиню полукольцом охраны, а их место на лестнице занял следующий десяток. Еще десять человек упали на пол трактира, заливая песок кровью. В живых осталось чуть больше половины растерявшихся, лишившихся командира гвардейцев.
Впрочем, растерянность длилась не более секунды, и вот они уже с криком несутся на врага.
А за их спинами к открытым окнам приникают еще арбалетчики, и в распахнувшуюся дверь влетают гвардейцы герцогини, добивая оставшихся в живых противников. Весь бой не занял и минуты.
-Госпожа, вы не ранены?
-Нет, капитан, со мной все в порядке, - произнесла герцогиня, вставая со скамьи. – Лучше помогите мне найти среди этого бардака свиток с указом. Да, и еще, скажите, гонец уже прибыл?
-К сожалению нет.
-Жаль. Но ничего, подождем, вряд ли пройдет много времени, прежде чем… прямо здесь и подождем.
Гвардеец согласно кивнул. Менять место встречи сейчас… Мужчина уважительно глянул на свою госпожу:
-Миледи, я хотел бы выразить восхищение тем, как вы заманили этих…
-Порядочные кавалеры восхищаются красотой женщины, в крайнем случае, абстрактным «умом» или невинными талантами вроде пения, вышивания. Редкой даме будет приятно слышать, как ловко она спланировала убийство пяти десятков людей. Благодарю, - она приняла у согнувшегося в полоне гвардейца искомый свиток. – Немного испачкался. Но прочитать можно. Так, что тут у нас… заковать в цепи… ля-ля… а печать-то поддельная…
В который раз за вечер дверь распахнулась, впуская не совсем обычного посетителя. Уставший, раскрасневшийся мальчишка подбежал к герцогине и молча бухнулся перед ней на одно колено, протянув пакет.
Женщина нетерпеливо разорвала его, вытащила пачку документов и жадно впилась глазами в строки. Хмыкнула. Бегло просмотрела всю пачку и передала капитану:
-Берегите эти бумаги, в них – ваше повышение по службе. Мой пасынок, как я и подозревала, замышлял переворот. Сейчас – во дворец, как можно быстрее.
И герцогиня стремительно направилась к выходу.
-Госпожа! Это ваше? – к ней подбежал гвардеец, протягивая на ладони маленькую изящную сережку.
-Нет. Я не ношу украшений. Это потеряла совсем другая дама. Впрочем, она не будет возражать, если я возьму это на память. Едем.
Когда она выбегала из дверей трактира она была почти прекрасна…
Зеленая гвоздика«Зеленая гвоздика»
Скучно было в этот день в общей зале трактира на углу Рыбной и Скотного переулка.
Возможно, виной тому был слишком ранний час – солнце только-только начало клониться к горизонту, и людей в трактире было маловато. Или же менестрель, не выполняющий своих прямых обязанностей и мрачно цедящий пиво в дальнем углу. Но, скорее всего, ответственность за царящую в столь занятном месте тоску стоило взвалить на городские власти. Именно после их вмешательства у трактира сменилось название, хозяин и цены, лишая обитателей соседних улиц возможности вечерком отдохнуть и побуянить.
Ныне трактир «Зеленая гвоздика» обслуживал лишь зажиточных горожан, в чем каждый вечер убеждались бывшие завсегдатаи при помощи парочки могучих вышибал.
Знающие люди поговаривали, шепотом и с оглядкой, что этому способствовала одна весьма знатная особа. Об имени ее, впрочем, умалчивалось…
«Проклятье, знал бы раньше, ноги бы моей здесь не было. Ну что за!.. Ни одной знакомой рожи! И Ли пропал куда-то… вот и где его теперь мне искать?.. - менестрель принялся нервно барабанить пальцами по столу. – Герцогиня эта… надо же было умудриться одной фразой стольких людей!.. Ай-й, что делать-то?..»
-Мне наплевать, как вы это сделаете, мне важен результат! В конце концов, я не требую, чтобы вы этим занимались бесплатно, я готов заплатить за эту вещь весьма приличную сумму. Только найдите мне ее!.. Что значит, не понимаете, о чем идет речь?! Хорошо, если вы настаиваете, я увеличу плату вдвое… Не смешите меня, нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить деньгами. Вы не можете НЕ ЗНАТЬ, это ваш трактир, и вы обязаны знать обо всем, что здесь происходит! Моя законная супруга три недели назад потеряла в вашем трактире весьма ценную вещь, и я хочу ее вернуть, а ваши трудности мне до…
-Не кипятитесь, господин барон, почтенный трактирщик и в самом деле не понимает, о чем вы говорите. И три недели назад трактир принадлежал вовсе не ему.
Покрасневший от едва сдерживаемой ярости барон резко обернулся на голос, готовый отдать сопровождающим его охранникам приказ примерно наказать наглеца, сузившиеся от злости глаза мгновенно заметили в дальнем углу спокойную фигуру менестреля.
-Что вы себе позволяете, су… сударь? Это вы? – искреннее удивление в голосе дворянина весьма позабавило окликнувшего его парня.
-Да, господин барон, это я, смиренный менестрель, что пару недель назад развлекал гостей на вашей свадьбе песнями и байками.
-Как я рад вас видеть! – барон не покривил душой, на его лице отчетливо пропечаталась радость от встречи. – Любезный, поверить не могу, все-таки мир тесен!
Мужчина быстрым шагом подошел к поспешно поднявшемуся со скамьи песнопевцу, не чинясь, пожал ему руку, и, умостившись за столом, махнул рукой трактирщику:
-Любезный, вина мне и моему другу! – И уже обращаясь к менестрелю. – Но все же, какая неожиданная встреча! Позвольте поинтересоваться, сударь, что вы здесь делаете? Неужели даете концерт? В этой дыре?..
Его собеседник окинул трактир быстрым взглядом и чуть заметно усмехнулся.
«Если это – дыра, то каким словом тогда стоит назвать заведения, в которых я обычно выступаю?»
Барон же тем временем закончил с любезностями и перешел к интересующему его вопросу:
-Так, что вы имели в виду, сударь, когда говорили о хозяине «Гвоздики»?
-Вижу, вы не в курсе последних новостей, господин барон.
-Боюсь, такие новости меня мало интересуют, - поморщился собеседник. – Если бы не обстоятельства…
-Понимаю. Да, три недели назад или около того у этого трактира по настоянию властей сменился хозяин. Решили, так сказать, повысить благонадежность местной публики весьма-таки радикальными методами. И вот результат – ни одного знакомого лица… - раздраженно поморщился парень. – Едва ли вы сможете найти здесь хоть одного человека способного вам помочь.
-А вас как будто не устраивают произошедшие с трактиром перемены, - заметил барон.
-Ну еще бы! – с жаром вскинулся менестрель. - Знали бы вы, милорд, что это было за место! Замечательное место, таких в стране раз-два и обчелся, уж я-то знаю! Вот, например, вам такой случай: как-то раз зашли сюда два алхимика…
Солнце медленно опускалось за горизонт, люди, разделавшись с надоевшими заботами, разбредались по домам или же иным местам, предназначенным для отдохновения души и тела. А за дальним столом трактира «Зеленая гвоздика» до сих пор сидели барон и менестрель. Впрочем, теперь они были лишь одними из многих.
Народу в общей зале явно прибавилось. Две улыбчивые разносчицы буквально летали между столами, разнося заказы и вызывая хмурое недоумение на лицах трактирщика и менестреля. Это были явно не те девушки, которых нанимал первый. Зато пару месяцев назад второй…
-Знаете, господин барон, меня терзает смутное предчувствие, что скоро вы найдете в этом трактире того, кто сможет вам помочь…
…и вышибалы почему-то сегодня так и не вышли на работу…
-Что вы имеете в виду?
…а за окном уже темнеет, скоро могут пожаловать посетители иного рода, чем уже сидят за столами…
-Ничего конкретного, но…
…только бы обошлось, только бы…
Менестрель взглянул на медленно, со смаком открывшуюся дверь и довольно улыбнулся:
-Не стоило и сомневаться.
Весьма и весьма известные фигуры появились на пороге трактира «Зеленая гвоздика», что стоял на углу Рыбной и Скотного переулка: удачливый вор Костлявый и его охранник Грю, Бычий глаз…
Трактир на углу Рыбной и Скотного переулка.
Золото из ложекЗолото из ложек.
На углу Рыбной и Скотного переулка стоял трактир.
Стоял он там меньше двух недель, но никто не сомневался в судьбе, которая его ждет. Особенно после того, как однажды вечером зашел туда пропустить кружечку-другую пивка известный вор, по прозвищу Костлявый. С охранником.
С того дня и исчезли из числа посетителей трактира все, кто не имел отношения к «ночному» народу. За редким исключением…
В тускло освещенном зале было дымно. Предусмотрительный трактирщик даже дверь открыл (чего обычно предпочитал не делать – мало ли кого занесет на огонек…), чтобы, не дайте боги, дорогие клиенты не позадохлись все. А еще в зале было шумно. Шум там стоял всегда, поэтому никто не обращал на него внимания. Только все без конца старались перекричать соседей. Для лучшей слышимости. Не обратили сидящие за столами своего внимания и еще на кое-что… на кое-кого.
В открытую дверь вошли два молодых человека с объемистыми сумками, в которых что-то подозрительно звякало. Вошли они в дверь одновременно, не желая прерывать начатую беседу, с большим трудом протиснувшись в недостаточно широкий проем. Обсуждая свои проблемы, и яростно при этом жестикулируя, прошли к свободному столу и, дождавшись трактирщика, сделали заказ.
-…этого смогли бы добиться, мы бы горы могли свернуть!
-Что плохого тебе сделали горы?
-Да ничего они мне не сделали! Ты меня вообще слушал?!
-Слушал, но не совсем понял. Ты хочешь выделить совершенное из несовершенного. При этом, не добавляя недостающих элементов. Это как?
-Нет, ты меня точно не слушал. Вот, смотри, все алхимики берут исходный материал и чего-то к нему добавляют, так? В поисках совершенного образования, так? То бишь, философского камня. А если предположить, что недостающих элементов вообще нет, все на месте, и все сущее есть Первоматерия, принявшая стабильную форму исключительно для личного удобства?
-Говоришь так, будто она живая.
-Боги, я же образно!
-Лучше нормально.
-Дэн, напряги мозги! Мы еще не пили, что ж ты так тупишь дико-то, а?
-Ладно, давай дальше уже.
-Ага, интересно! – обрадовался собеседник Дэна. – Значит, если взять за аксиому мою теорию… о, спасибочки… то мы можем выделить Первоматерию из ЛЮБОГО предмета. Выделить, а потом придать ей заново определенные свойства. Мы сможем получить золото из… даже из… да даже из этой ложки! – алхимик с воодушевлением вцепился в деревянный прибор, лежавший рядом с принесенной трактирщиком тарелкой.
-Ага, ага, ты, Рэй, главное не нервничай. Вон, винца попей, успокойся…
Рэй без возражений подхватил кружку, сделал большой глоток… и тут же с надрывом закашлялся, разливая вино по столу.
Второй алхимик задумчиво глянул в свою кружку, наполненную мутно-розовой жидкостью.
-Чем же он его таким разбавил?.. Эй, хозяин! – пока трактирщик нарочито медленно шел к их столику, Рэй прокашлялся и сидел, с отвращением поглядывая на полупустую кружку, отодвинутую едва ли не на другой конец стола. – Знаешь, хозяин, какое-то у тебя вино… не такое.
-Хорошее вино, никто не жаловался, - степенно ответствовал трактирщик.
-Во-от как…что ж, очень жаль, что нам такое вино не по вкусу… - задумчиво протянул Дэн, ласково поглаживая зазвеневшую сумку.
-Не наш сорт, - оскалился его товарищ.
Трактирщик молча забрал кружки и удалился в кухню. За пивом.
«Эти алхимики…»
-Ты-ы-ы… ик, зараза… да, не ты зараза…вот. Ты пр-думай… ты, главна, пр-д… пр-думай чем их рас-тва-трить до Перв-матер-рии. А дальш как по этому… сыру… желтому… маслу! – распинался Рэй, повисая на товарище.
Дэн сосредоточенно помешивал ложкой в глубокой тарелке из-под соленых хлебцев, стоявшей в центре странного рисунка, состоящего из загогулин и треугольников. Пиво оказалось неразбавленным.
-А-а… это! Д-вай, я те под-мог-ну чутка!.. – Рэй потянулся ко второй ложке.
-СТОЯТЬ! Ты – пьяный! – лаконично ответил на предложение не менее пьяный Дэн.
Вытащив из получившейся жижи жалкий огрызок ложки, он некоторое время тупо смотрел на него, а потом бросил обратно. Подумал еще. Отобрал ложку у товарища и отправил следом. После минутной паузы он отправился с обходом по всему залу, собирая бесхозные ложки.
Рэй разразился пьяным хихиканьем, а трактирщик уже даже не пытался возникать – бесполезно. Остальные посетители с интересом смотрели на разворачивающийся спектакль.
Во имя науки.
Долго ли, коротко ли, но ложек в трактире не осталось. Тарелка была заполнена до краев вязкой жижей, переливавшейся всеми цветами радуги. Правда, несколько мутноватыми. Но возможно, в этом было виновато освещение.
Все равно, алхимики смотрели на жижу с благоговением.
Они смогли. Они сделали. Величайшее открытие…
И именно этот момент, краткий момент благодушия, выбрал трактирщик, чтобы влезть с претензиями. Как же, все ложки извели, а платить кто будет? Благодушие как ветром сдуло.
-Что-о-о?.. Д-д… Как ты смеешь? Куд ты лезешь?.. – вскинулся Рэй. – Тык… мык… В-лик-е откры-тье! А ты… Деньги! Что деньги?! Деньги – прах! Мы тут… как лошади… на всеоб-щье блахо… а он… что за… - алхимик с пьяной досадой махнул рукой. И опрокинул кружку. С чудом недопитым пивом. Прямо на знаки.
А говорят, у людей умственного труда плохая реакция. Врут. На диво быстро протрезвели гениальные алхимики. И хором проорали:
-ЛОЖИСЬ!
А потом… тарелка взорвалась.
Дымно и пыльно было в трактире этой ночью.
-Хозяин! Эй, хозяин! Ну, завал мы разобрали, обломки выбросили. Девки дрянь эту отскребли и в канал сбросили, от греха подальше. Только она тебе в полу дыры проела. А с этими что делать, мы не знаем. Денег у них нет.
Трактирщик оценивающе оглядел валяющихся без сознания алхимиков.
-Ничего… отработают…
-Ну, вот и все! Хозяин, ведь все же?!
-Все, все. Идите уже… добры молодцы.
Уставшие, исцарапанные алхимики, которым пришлось заново сколачивать для трактира столы, едва ли не вприпрыжку двинулись к выходу. Напоследок Дэн обернулся:
-Ты, это, хозяин, песком бы пол присыпал, что ли… чтоб хоть он… целый… да, - и выскочил за дверь.
-А Первоматерию мы все-таки создали!
-Да. Теперь бы еще вспомнить, как… - напоследок донеслось до ушей хозяина трактира, что все еще стоял на углу Рыбной и Скотного переулка.
Одно искушениеОдно искушение.
«Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе», - думал он, открывая дверь трактира, что стоял на углу Рыбной и Скотного переулка. Вонь там стояла страшная. Что на улице, что в трактире. А переулок следовало бы переименовать в Скотский: столько отребья там водилось.
Что могло понадобиться ухоженному, хорошо одетому человеку средних лет в таком месте, о том лишь он один и ведал. Хотя, правильнее было бы спрашивать «кто»…
В углу забитого людьми помещения, за грязным столом с разбросанными по нему картами, сидел парень лет двадцати и сочувственно уверял расстроенного деревенского мужичка, что в следующий раз тот обязательно выиграет:
-Ну-ну-ну… да не расстраивайся так, дружище! Не повезло в этот раз – отыграешься в следующий! А что «жена»? Жена… Да и черт бы с ней! Подумаешь… Ты мужик али нет?! Мужик. Так и объясни ей, кто в доме главный! Неча бабе рот на мужа разевать! На-ка вот, выпей, да и…
Но тут к столу приблизился вошедший и парень замолчал. Под тяжелым взглядом мужчины проигравшийся занервничал. Собрался было припугнуть, прогнать подошедшего к столу человека, но только глянул на него и сразу весь как-то съежился, молча встал со скамьи и побрел к выходу, не отрывая глаз от посеревшего, грязного песка, толстым слоем покрывавшего пол трактира.
Молодой шулер, а за столом сидел именно шулер, проводил обжуленного человека взглядом, собрал карты и бросил в пространство:
-Ну что, придумал, демон?
Демон поморщился и сел:
-Много раз просил тебя не называть меня демоном. Называй меня… ну, скажем Грон.
-Как скажешь… демон, - губы парня расплылись в язвительной и, одновременно, довольной усмешке. Усмешке человека, осознающего, что он играет с огнем. И знающего, что ничего ему за это не будет.
-Упрямец.
-Еще бы.
-Жулик.
-Конечно!
-Мальчишка.
-В сравнении с тобой?
-Сдаешь?
-Как всегда.
Парень раздал по три карты, остальная колода легла в центре. Демон неглядя схватил свои и выложил в ряд рубашкой вниз. Вскрылся. Шулер поступил так же. И лишь тогда они посмотрели на карты.
Тройка. Семерка. Туз.
Сильнейшая комбинация.
У обоих.
«Как всегда…» - подумал демон.
-Так и? Что хочет предложить на этот раз мой искуситель?.. – парень улыбнулся и томно выгнулся. Насколько это было возможно сделать на низкой скамье.
-Совратитель… чтоб тебя разорвало, Ли!..
-Боюсь, если твое желание исполнится, ты лишишься клиента, - лицо парня снова вернулось к изначальному, издевательскому выражению.
-Я его, считай, и так почти лишился! – с досадой воскликнул демон, но никто не обратил на него внимания. В этом трактире никому ни до кого не было дела. Поэтому демон и пришел туда. Поэтому Ли и пришел туда…
-Неужели за ту неделю, что мы не виделись, ты так и не придумал, чем меня искусить? Плохо работаешь, демон.
-Почему же, придумал. Вот только… скажи, тебе действительно не нужны деньги?
-Они у меня есть.
-Я имею в виду много. Баснословное богатство. Ты до конца жизни не будешь ни в чем нуждаться и…
-Вот только конец наступит очень быстро – слишком много вокруг охотников до легких деньжат.
-Как будто сам не такой! – парень начал раздражать демона еще с самой первой встречи, но приходилось сдерживаться. – Ладно, тогда как насчет славы? Или женщины, такой, которая может доставить тебе море незабываемых ощущений?
-Слава вредна для моей работы, а женщин у меня и так предостаточно, могу поделиться, хочешь? – парень собрал со стола карты и заткнул их за пояс.
-Удача. Хочешь всегда и во всем выигрывать?
-Я и так выигрываю – на то и жулик.
-Жизнь.
-Это как? –удивился Ли.
-Проживешь не сто, а пятьсот лет. Стареть будешь медленнее.
-Заманчиво… - парень на секунду задумался. – Но нет.
-Молодость. Не меняться до самой смерти. Всегда будешь оставаться таким, какой сейчас. Подойдет твой срок, и за тобой придут.
-Ага, щас! А если я в этот момент на бабе буду?
-Дурацкий аргумент.
-Дурацкий. Но аргумент. Нет.
-Здоровье. Вылечу все болезни с запасом.
-Говоришь прямо как рыночный лекарь. Тот, который подкрашенную воду за эликсир бессмертия выдает. Нет.
«Вот ведь!.. – демон с трудом сдержал рвущееся с языка ругательство. – Как заговоренный. Ничем не прошибешь! Ну, ладно. Пой, птичка, пока можешь. А слабое место твое я все равно найду.»
-Сила…
-Нет.
-Талант…
-Нет.
-Дружба…
-Нет.
-Любовь.
Парень вздрогнул. Убрал руки со стола. Искрившиеся смехом на протяжении всего «искушения» глаза его вдруг потемнели, стали холодными и колючими.
-Скажи мне… демон. Ты умеешь… воскрешать мертвых?
Демон молча вглядывался в изменившееся лицо парня. Шулер… нет… кто-то иной.
-Нет. Так я и думал. В таком случае… изыди.
Маленький освященный болт воткнулся в живот демона, принявшего человеческую форму, а значит, уязвимого.
«Руки… а я и не обратил внимания…»
Хорошо одетый человек средних лет опрокинулся со скамьи на спину. Серый песок стал красным от крови. Никто не обратил на это внимания, кроме вышибалы, в чьи обязанности входил вынос забияк и трупов.
И такое случалось в трактире на углу Рыбной и Скотского переулка…
Разница сословийРазница сословий.
Заходящее солнце окрасило мир в багровые тона. Умолкли птицы, лишь где-то в густом кустарнике соловей начал свою ежевечернюю распевку. Цветы закрывали свои венчики, мерно журчал ручеек, в лесу дневное зверье пряталось по норам и берлогам, и зажигались в сумраке огоньки глаз хищников. Вечер сменялся ночью. Все успокаивалось, стихало, погружалось в сон…
Так было где-то. Далеко. А здесь, на углу Рыбной и Скотного переулка, колесо жизни как раз начинало набирать обороты. Вот открылась обшарпанная дверь трактира, и вышел сам хозяин заведения. Хотелось бы сказать, что вышел он на крыльцо, да только крыльца у трактира не было. Да и не нужно оно. Вот песок, тот – да, просто необходим. Как раз и трактирный служка пошел с корытом, полным того самого песка, имеющего неприятный бурый цвет.
Мужчина дождался, пока служка скроется в узком проходе, ведущем к каналу, привалил дверь булыжником, чтоб не закрывалась, и вернулся обратно в трактир.
Сразу бросился в глаза голый участок пола в дальнем углу зала. Там вчера Карточный Король Ли пришил какого-то осла, судя по всему имевшего наглость на него наехать. Удобно, все-таки – пол подмел, песок, вместе с кровью – в канал, и не надо ни скоблить, ни оплачивать страже «подозрительное пятно вот тут вот». Трактирщик потянулся, почесал объемистое пузо и скрылся за неприметной дверцей, ведущей в грязную кухоньку.
Пару минут спустя вернулся служка с чистым песком, высыпал его в углу, кое-как разровнял ногой и принялся протирать столы выуженной невесть откуда тряпкой. Чисто символически, так как едва ли тряпка была чище самих столов.
А еще спустя пару минут, за дверью раздались пропитые женские голоса и хриплый смех, и в трактир ввалилась, иначе не скажешь, компания из нескольких размалеванных девиц легкого поведения. Отсмеявшись и убедившись в полном отсутствии клиентов, они облепили со всех сторон служку. Продолжать работу в таких условиях было невозможно. Впрочем, он не слишком-то и рвался, охотно отбросив тряпку и включившись в затеянную шлюхами игру.
До того момента, когда солнце окончательно скроется за горизонтом, на небе появится луна, а в трактир начнет подтягиваться народ – мелкотравчатое ворье: карманники, мошенники и прочая сугубо дневная преступность – оставалось не меньше часа. К этому времени должен, наконец, проспаться вышибала, прийти две разносчицы, чья официальная должность не вводила никого в заблуждение; должен пройти патруль, получить положенную мзду и отвалить от трактира до самого рассвета. На рассвете разбредутся по берлогам более серьезные представители городской преступности, которые обычно подтягиваются несколько позже, и вот тогда можно будет запустить подоспевшую стражу, угостить пивком, да лишний раз убедиться, что они запамятовали обо всем случившемся за ночь в этом, несомненно, самом тихом и спокойной районе города…
Эта ночь выдалась на редкость скучной: ни убийств, ни поножовщины, даже обычной драки как-то не случилось. А менестрель, всегда с удовольствием развлекавший «почтенную публику» песенками, валялся в горячке с дырой в боку на втором этаже того самого трактира. Результат последнего «веселья».
Наверное, из-за этой скуки и царило в трактире в ту ночь столь редкостное единодушие…
Входная дверь, прикрытая трактирщиком дабы избежать сквозняков, вдруг хлопнула. Да как-то так… нахально хлопнула, что умудрилась привлечь внимание разом всех посетителей. Не к себе. К вновь прибывшим.
У дверей стояла компания из трех дворян. Не умудренных опытом мужчин, у которых хватает ума не соваться в места подобные этому трактиру. Не юных дарований, которые в такое время уже сладко спят, набираясь сил для будущих подвигов на политической арене. И, слава всем богам, не магов!..
Нет, это были сыновья-переростки высоких лордов – моты, повесы и пьяницы.
Весьма наглые, притом.
-Эй, хозяин! Ты что, ослеп? Или оглох?! В кои-то веки у тебя появились хорошие клиенты, вместо отребья, которое ты обычно обслуживаешь! – «отребье» единодушно отвернулось от вошедших и снова вернулось к пиву. – Тащи-ка нам вина, хозяин, да побольше и побыстрее! – они направились к ближайшему столику.
-Эй, чего расселись? Быдло! А ну-ка… – начал было один из дворян, но невесть как оказавшийся за столом Король Ли уже подхватил под локотки двоих своих собутыльников и угодливой улыбочкой отступил на заготовленные позиции – в тот самый дальний угол.
-Надо дать ему монетку – пусть выпьет на радостях, что смог угодить господам!
-Обойдется. Эй, хозяин, где ты там? Твои клиенты уже устали ждать! Смотри, не поторопишься, и уплывет твоя прибыль к хозяину другого заведения, поприличнее!
Действительно, клиенты уже были порядком «уставшие». И вряд ли их пустили бы в приличное заведение… Тем не менее, спустя минуту перед дворянчиками уже стояла початая бутылка и кружки с разлитым по ним вином.
Завсегдатаи довольно заухмылялись: уж они-то знали, ЧЕМ экономный трактирщик разбавляет вино.
На время все затихло. «Высокие» методично заливали в себя вино, провозглашая путаные тосты, сводившиеся к вечному: «Чтоб нам было хорошо». Простые же честные воры притихли, как мыши под веником: то ли их нервировала близость высшего сословия, то ли еще что… Только Ли никак не сиделось на месте. То он развлекает скучающих шлюх карточными фокусами, а вот уже распевает какую-то застольную песню с пьяными в хлам скорняками, не «ночными», но местными скотнопереулочными, а значит – своими. Наконец и он угомонился, подсел за стол к уличным мошенникам, что развлекают народ старой, как мир, потехой с чашками и камешками, и принялся объяснять правила мудреной карточной игры. Вскоре они уже играли на равных. Ловкость рук…
Течение трактирной жизни вновь возвращалось к обыденности. У одного из столов разгорелась ссора. Впрочем, все быстро успокоилось. Одна из шлюх нетвердой походкой пошла к выходу мимо господского стола. И надо ж было такому случиться, что ноги ее подломились, и девица шлепнулась прямо на колени к одному из дворян. Девица взвизгнула, попыталась встать, но ей помешали руки, проворно полезшие в вырез и под подол обрезанного платья.
-Что… фиг… ты делаешь?! Пусти!
-У тебя что, сегодня не рабочий день, крошка? Или ты думаешь, что я не могу заплатить?..
-Ты что себе позволяешь?! За кого меня принял, урод пьяный? Или думаешь, раз меня хахаль бросил, так тебе теперь все можно?! – оскорблено заголосила девица, привлекая к себе все больше внимания. Эта шлюха выглядела значительно лучше своих товарок… в смысле, не была такой потасканной. Так что, дружки державшего ее мужчины быстро соблазнились трепыхающейся добычей.
-О-о-о, какую рыбку ты поймал!
-Держи-ка ее покрепче, чтобы не уплыла! А ну, давайт…
-Э, вы это… - неожиданно поднялся из-за стола Бычий Глаз Грю, лучший друг, охранник и собутыльник для всех нуждающихся в его услугах. – Вы… пустите! Девушка это… против… - Грю, как всегда, был не слишком красноречив, но неизменно убедителен: бычьим у него был не только глаз, но и пропорции.
Впрочем, на начинающих ублюдков он не произвел должного впечатления. Один из них встал, выхватил кинжал из драгоценных ножен и кинулся на Грю. Кинжал скользнул по боку Бычьего Глаза и со звоном выпал из пойманной в захват руки.
Каким бы недоразвитым Грю не был, хорошей кольчугой он никогда не пренебрегал.
Глаза Грю медленно стали наливаться кровью. Еще два слова он сказал: «Буду бить», - а дальше понеслась потеха!.. Любимое развлечение «быдла» - начистить пятаки тем, кто у власти. Участвовали все: и Грю, и трактирный служка, и резко протрезвевшие скорняки, и даже девицы пнули пару раз выступившие из общей кучи части тела в дорогих рваных тряпках.
А после, на тихую улицу вылетели трое постанывающих от боли… оборванцев. Ведь и быдло должно было что-то поиметь, за моральный так сказать, ущерб. А снятые с высокородных тушек драгоценности были честно поделены и так же честно пропиты.
Из-за горизонта рассвет начинал протягивать свои руки-лучи навстречу пробуждающемуся миру, разя сивушным духом, стали расползаться по норам и берлогам ночные обитатели города, и все стихало на углу Рыбной и Скотного переулка…
БарынькаБарынька.
-Нет! Никуда я с тобой не пойду! Я не выйду за него замуж! Я люблю другого!
Женщина средних лет с бледным невыразительным лицом оторвала взгляд от столешницы и посмотрела в сторону лестницы, на которой две девицы самозабвенно орали друг на друга. Рядом со страдальческим выражением лица стоял мужчина с цеховым знаком телохранителя.
-Да тебя никто не спрашивает! Ты еще слишком мала, чтобы решать такие вещи!
-Ага! Значит, как замуж выходить, я большая, а как решать – маленькая?! Удобно устроились, ничего не скажешь!
-Ты не…
-Нет, сначала послушай, что я тебе скажу, сестрица! Я не собираюсь жертвовать собой ради каких-то непонятных семейных обстоятельств, в которые меня даже не посчитали нужным посвятить! Я люблю Иллаи и замуж выйду за него, и все у меня будет хорошо! А ты, если тебе так надо сама выходи за своего барона!
-Если ты не забыла Рьеза, я уже замужем, и отнюдь не по «любви»! Родители подобрали мне мужа, и я вышла за него, прекрасно понимая, что иначе наша семья просто не выживет! А ты, милая сестричка, эгоистка и ДУРА! Нарган, забирай ее, и идем отсюда!
-Но она не хочет…
-А мне плевать! Делай, что хочешь, хоть в сумку ее запихни, но что бы через десять минут мы были дома!
Женщина с удовольствием понаблюдала, как телохранитель, тяжело вздохнув, закинул на плечо одну из девиц и тяжело потопал к выходу. Вторая девица, высоко подобрав подол шикарного, расшитого жемчугом платья и брезгливо ступая, последовала за ним.
«Правильно, девочка, не к лицу вам здесь. Представители древнего, хоть и нищего рода, дамы, и вдруг в таком месте. Совсем молодежь распустилась… - женщина задумчиво заправила за ухо выбившуюся из косы прядь тускло-русых, почти мышастых волос. – Значит, об этой девице докладывали гвардейцы… сейчас еще и полюбовник ее спустится… Иллаи… «малыш»… говорящее имя», - она проводила взглядом хрупкого молодого человека с образцово-прекрасным лицом и большими детскими глазами, вдоль стеночки пробирающегося к двери и нервно вздрагивающего при каждом шорохе.
Эта женщина вот уже несколько часов сидела в общей зале трактира, что стоял на углу Рыбной и Скотного переулка. Вот уже несколько часов она скучающе разглядывала завсегдатаев и медленно цедила кружку темного пива, временами откидываясь на спинку стула, неразборчиво напевая что-то себе под нос.
Редко, крайне редко появлялись в этом трактире подобные посетители. Проще говоря, совсем никогда. Возможно, именно поэтому женщину еще ни разу не попытались ни «снять», ни ограбить. А возможно виной тому были ее внешность и то, как лебезил перед ней трактирщик.
-Барыня желает чего-нибудь еще?
-Барыня желает, чтобы ее не тревожили без веской причины, и, пожалуй, еще пива.
-Спешу исполнить, - трактирщик поклонился, чего обычно предпочитал не делать, и лично направился в погреб.
А несколько завсегдатаев трактира поспешили удалиться раньше запланированного, углядев в происходящем проступающие все явственнее неприятности.
Большая часть посетителей, все же, предпочла остаться на своих местах. Они считали, что уж им-то опасаться точно нечего…
Солнце медленно скатилось за горизонт, вечер плавно перешел в поздний вечер, а потом и в ночь, посетителей все не убывало, хотя люди, наполняющие трактир успели несколько раз смениться. Лишь маленькая бледная женщина все так же сидела в своем углу под лестницей, сменив лишь позу. Вот уже час, с тех самых пор, как солнце окончательно ушло за горизонт, она сидела неподвижно, словно статуя, напряженно глядя прямо перед собой.
А прямо перед ней, по странному стечению обстоятельств находилась дверь, и каждый входящий окидывал ее любопытным взглядом, но быстро терял к ней интерес, не впечатлившись закаменевшими чертами лица и костлявой фигурой.
В последний час, впрочем, зачастившие посетители перестали обращать на нее внимание.
Прибывающие одетые в странные бесформенные плащи люди рассаживались за столами, заказывали пиво, натужно смеялись… Завсегдатаи трактира настороженно разглядывали их, приходя к выводу, что им здесь делать совершенно нечего. И как-то так незаметно все лишние из трактира просто исчезли.
Лишь странная женщина осталась сидеть на своем месте, да трактирщик отошел совсем недалеко, подышать свежим воздухом да полюбоваться на грязные воды канала.
Видимость веселья в трактире затихла.
-Кхм… - почти смущенно прокашлялся один из сидящих за столами мужчин.
Женщина царственно повернула голову:
-Вы что-то хотели?
-Э… да… кхм, - мужчина встал, нервно дернул завязки плаща, сбрасывая его на пол, и оставшись в форме гвардейца, выудил из-за пазухи свиток и принялся читать. – Маркиз д'Арвей, сюзерен провинции…
-Переходите к сути, капитан, мне известны унаследованные титулы сына моего покойного мужа.
-А… конечно, - гвардеец растерялся было, но миг спустя взял себя в руки и продолжил. - …по милости великой Его Величества, короля Гортского, и с разрешения его повелевает: мачеху свою, герцогиню д'Арвей, урожденную графиню Вилланскую, схватить и представить на королевский суд по обвинению в убийстве мужа и незаконном наследовании его титула и земель. При оказании названной особой сопротивления: казнить на месте, как признавшую свою вину. При…
-Спасибо, достаточно, я все поняла, - прервала его герцогиня. – Моему пасынку не дает покоя уплывшее наследство. Что ж, не моя вина, что законы нашей страны не только включают жену в список наследников, но и ставят ее на первое место. И класть голову на плаху ради личного обогащения милого родственничка я не собираюсь. У вас есть ко мне еще что-то?
-Взять…
-В атаку!
Совершенно неожиданно для гвардейцев маркиза на лестницу выскочил десяток арбалетчиков. Залп, и они уже выхватили мечи и окружили герцогиню полукольцом охраны, а их место на лестнице занял следующий десяток. Еще десять человек упали на пол трактира, заливая песок кровью. В живых осталось чуть больше половины растерявшихся, лишившихся командира гвардейцев.
Впрочем, растерянность длилась не более секунды, и вот они уже с криком несутся на врага.
А за их спинами к открытым окнам приникают еще арбалетчики, и в распахнувшуюся дверь влетают гвардейцы герцогини, добивая оставшихся в живых противников. Весь бой не занял и минуты.
-Госпожа, вы не ранены?
-Нет, капитан, со мной все в порядке, - произнесла герцогиня, вставая со скамьи. – Лучше помогите мне найти среди этого бардака свиток с указом. Да, и еще, скажите, гонец уже прибыл?
-К сожалению нет.
-Жаль. Но ничего, подождем, вряд ли пройдет много времени, прежде чем… прямо здесь и подождем.
Гвардеец согласно кивнул. Менять место встречи сейчас… Мужчина уважительно глянул на свою госпожу:
-Миледи, я хотел бы выразить восхищение тем, как вы заманили этих…
-Порядочные кавалеры восхищаются красотой женщины, в крайнем случае, абстрактным «умом» или невинными талантами вроде пения, вышивания. Редкой даме будет приятно слышать, как ловко она спланировала убийство пяти десятков людей. Благодарю, - она приняла у согнувшегося в полоне гвардейца искомый свиток. – Немного испачкался. Но прочитать можно. Так, что тут у нас… заковать в цепи… ля-ля… а печать-то поддельная…
В который раз за вечер дверь распахнулась, впуская не совсем обычного посетителя. Уставший, раскрасневшийся мальчишка подбежал к герцогине и молча бухнулся перед ней на одно колено, протянув пакет.
Женщина нетерпеливо разорвала его, вытащила пачку документов и жадно впилась глазами в строки. Хмыкнула. Бегло просмотрела всю пачку и передала капитану:
-Берегите эти бумаги, в них – ваше повышение по службе. Мой пасынок, как я и подозревала, замышлял переворот. Сейчас – во дворец, как можно быстрее.
И герцогиня стремительно направилась к выходу.
-Госпожа! Это ваше? – к ней подбежал гвардеец, протягивая на ладони маленькую изящную сережку.
-Нет. Я не ношу украшений. Это потеряла совсем другая дама. Впрочем, она не будет возражать, если я возьму это на память. Едем.
Когда она выбегала из дверей трактира она была почти прекрасна…
Зеленая гвоздика«Зеленая гвоздика»
Скучно было в этот день в общей зале трактира на углу Рыбной и Скотного переулка.
Возможно, виной тому был слишком ранний час – солнце только-только начало клониться к горизонту, и людей в трактире было маловато. Или же менестрель, не выполняющий своих прямых обязанностей и мрачно цедящий пиво в дальнем углу. Но, скорее всего, ответственность за царящую в столь занятном месте тоску стоило взвалить на городские власти. Именно после их вмешательства у трактира сменилось название, хозяин и цены, лишая обитателей соседних улиц возможности вечерком отдохнуть и побуянить.
Ныне трактир «Зеленая гвоздика» обслуживал лишь зажиточных горожан, в чем каждый вечер убеждались бывшие завсегдатаи при помощи парочки могучих вышибал.
Знающие люди поговаривали, шепотом и с оглядкой, что этому способствовала одна весьма знатная особа. Об имени ее, впрочем, умалчивалось…
«Проклятье, знал бы раньше, ноги бы моей здесь не было. Ну что за!.. Ни одной знакомой рожи! И Ли пропал куда-то… вот и где его теперь мне искать?.. - менестрель принялся нервно барабанить пальцами по столу. – Герцогиня эта… надо же было умудриться одной фразой стольких людей!.. Ай-й, что делать-то?..»
-Мне наплевать, как вы это сделаете, мне важен результат! В конце концов, я не требую, чтобы вы этим занимались бесплатно, я готов заплатить за эту вещь весьма приличную сумму. Только найдите мне ее!.. Что значит, не понимаете, о чем идет речь?! Хорошо, если вы настаиваете, я увеличу плату вдвое… Не смешите меня, нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить деньгами. Вы не можете НЕ ЗНАТЬ, это ваш трактир, и вы обязаны знать обо всем, что здесь происходит! Моя законная супруга три недели назад потеряла в вашем трактире весьма ценную вещь, и я хочу ее вернуть, а ваши трудности мне до…
-Не кипятитесь, господин барон, почтенный трактирщик и в самом деле не понимает, о чем вы говорите. И три недели назад трактир принадлежал вовсе не ему.
Покрасневший от едва сдерживаемой ярости барон резко обернулся на голос, готовый отдать сопровождающим его охранникам приказ примерно наказать наглеца, сузившиеся от злости глаза мгновенно заметили в дальнем углу спокойную фигуру менестреля.
-Что вы себе позволяете, су… сударь? Это вы? – искреннее удивление в голосе дворянина весьма позабавило окликнувшего его парня.
-Да, господин барон, это я, смиренный менестрель, что пару недель назад развлекал гостей на вашей свадьбе песнями и байками.
-Как я рад вас видеть! – барон не покривил душой, на его лице отчетливо пропечаталась радость от встречи. – Любезный, поверить не могу, все-таки мир тесен!
Мужчина быстрым шагом подошел к поспешно поднявшемуся со скамьи песнопевцу, не чинясь, пожал ему руку, и, умостившись за столом, махнул рукой трактирщику:
-Любезный, вина мне и моему другу! – И уже обращаясь к менестрелю. – Но все же, какая неожиданная встреча! Позвольте поинтересоваться, сударь, что вы здесь делаете? Неужели даете концерт? В этой дыре?..
Его собеседник окинул трактир быстрым взглядом и чуть заметно усмехнулся.
«Если это – дыра, то каким словом тогда стоит назвать заведения, в которых я обычно выступаю?»
Барон же тем временем закончил с любезностями и перешел к интересующему его вопросу:
-Так, что вы имели в виду, сударь, когда говорили о хозяине «Гвоздики»?
-Вижу, вы не в курсе последних новостей, господин барон.
-Боюсь, такие новости меня мало интересуют, - поморщился собеседник. – Если бы не обстоятельства…
-Понимаю. Да, три недели назад или около того у этого трактира по настоянию властей сменился хозяин. Решили, так сказать, повысить благонадежность местной публики весьма-таки радикальными методами. И вот результат – ни одного знакомого лица… - раздраженно поморщился парень. – Едва ли вы сможете найти здесь хоть одного человека способного вам помочь.
-А вас как будто не устраивают произошедшие с трактиром перемены, - заметил барон.
-Ну еще бы! – с жаром вскинулся менестрель. - Знали бы вы, милорд, что это было за место! Замечательное место, таких в стране раз-два и обчелся, уж я-то знаю! Вот, например, вам такой случай: как-то раз зашли сюда два алхимика…
Солнце медленно опускалось за горизонт, люди, разделавшись с надоевшими заботами, разбредались по домам или же иным местам, предназначенным для отдохновения души и тела. А за дальним столом трактира «Зеленая гвоздика» до сих пор сидели барон и менестрель. Впрочем, теперь они были лишь одними из многих.
Народу в общей зале явно прибавилось. Две улыбчивые разносчицы буквально летали между столами, разнося заказы и вызывая хмурое недоумение на лицах трактирщика и менестреля. Это были явно не те девушки, которых нанимал первый. Зато пару месяцев назад второй…
-Знаете, господин барон, меня терзает смутное предчувствие, что скоро вы найдете в этом трактире того, кто сможет вам помочь…
…и вышибалы почему-то сегодня так и не вышли на работу…
-Что вы имеете в виду?
…а за окном уже темнеет, скоро могут пожаловать посетители иного рода, чем уже сидят за столами…
-Ничего конкретного, но…
…только бы обошлось, только бы…
Менестрель взглянул на медленно, со смаком открывшуюся дверь и довольно улыбнулся:
-Не стоило и сомневаться.
Весьма и весьма известные фигуры появились на пороге трактира «Зеленая гвоздика», что стоял на углу Рыбной и Скотного переулка: удачливый вор Костлявый и его охранник Грю, Бычий глаз…
@темы: фэнтези, Мои пописки
