[Podlesok]

Название: -
Автор: Neverra
Бета: Нет
Размер: Драббл
Рейтинг: G
Персонажи: Крокодайл, Робин
Дисклаймер: Не мое, все принадлежит Оде
Размещение: Где хотите, только отпишитесь.
От автора: Пейринга здесь нет. Вообще. Есть один скользкий намек, но не более. Как-то не хотят у меня пейринги рождаться))

А Крокодайл ведь знал, знал, что эта хитрая девка его предаст… Но ничего не мог сделать.
Говорите, незаменимых людей нет? Правильно, он, Крокодайл, тоже так считает. Люди всего лишь расходный материал, их ценность определяется пользой, которую они могут принести. Они как шестеренки в одной из игрушек, с которыми любит возиться Вегапанк: крутятся-вертятся, выполняя свою задачу. Одни работают вполне исправно, другие портятся – их приходится устранять, а на их место вставлять новенькие, свежесмазанные… Нет нужды беречь шестеренки, считал Крокодайл, ведь есть великое множество, способных (более того – мечтающих) заменить изношенные части.
Но иногда так случается, что одна из деталей механизма оказывается настолько редкой, что становится почти бесценной. И ее приходится беречь, обращаться аккуратно, бережно, почти нежно, черт побери!.. И только ради того, чтобы в конечном итоге она все-таки выполнила свою задачу. Ну, или сломалась в последний момент.
Крокодайл знал, пожалуй, все о Нико Робин. О том, что иногда она жалеет намеченную жертву и дарит ей шанс сбежать. О том, что она симпатизирует честным и наивным глупцам и испытывает отвращение к самому Крокодайлу. В конце концов, о том, что она лжет ему все время без зазрения совести!..
Он бы не был собой, если б не догадался: девица его предаст. Но иных вариантов у Крокодайла не было. Кто виноват в том, что на всем свете остался лишь один человек, способный читать понеглифы?.. То есть все, конечно, знали, кто именно – Правительство постаралось, но все-таки…
Само собой, Крокодайл не пустил на самотек скользкую ситуацию с Нико Робин, наоборот, он, можно сказать, из кожи вон лез, чтобы перетянуть ее на свою сторону. Заводил с ней философские беседы об освобождении людей от гнета Правительства, а она только улыбалась загадочной улыбкой. Иногда, правда, отвечала. После ее коротких, изысканно-вежливых реплик Крокодайл отчего-то чувствовал себя идиотом… одним словом, вскоре подобные беседы прекратились.
Еще Крокодайл играл с ней в шахматы. Довольно часто – ему действительно нравилось так проводить вечера. Несмотря на то, что в жизни Робин всегда ему уступала – подчиненная главы организации и все такое – за шахматной доской она не поддавалась никогда. И потому, выигрывая, он получал двойное удовольствие. И даже почти не злился от того, что выиграть удавалось не всегда.
Крокодайл даже пытался за ней поухаживать. Это отнюдь не было ему неприятно, хотя вне зависимости от результатов, после завершения миссии он бы все равно устранил Нико Робин – она была опасна как противник, и поэтому совершенно не годилась в любовницы…
И, конечно же, Крокодайл никогда не рассказывал ей всего о деятельности организации. Скрывал от нее самые неприглядные аспекты своей деятельности, проворачивал отдельные темные делишки за спиной своей «правой руки», иначе, без сомнения, уже ничто не заставило бы ее выполнить свою задачу. Вот только каким-то образом она узнавала все сама. Как Крокодайл злился, глядя в ее глаза! Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь… эта игра в гляделки раздражала тем больше, чем отчетливее Корокодайл осознавал: девка не только успешно скрывает свои эмоции, но и с легкостью читает чувства его самого. Благо, хоть не мысли…
Отпуская Нико Робин вместе с Коброй, Крокодайл в уме считал секунды. Сколько времени ей понадобится на то, чтобы найти и прочесть понеглиф? По всему выходило – не много. Потому и у самого Крокодайла не было времени на возню с ожившим мальчишкой (наверняка не без помощи Робин ожившим-то!) – нужно было спешить вслед за «подчиненной», пока она не успела сбежать, добившись, чего хотела. Казалось бы, ну куда ей бежать, в пустыню? Но Нико Робин не так проста, вполне вероятно, думал Крокодайл, у нее уже припасено какое-нибудь средство…
До того, как она предала его, до того, как расписалась в собственной бесполезности, еще когда Крокодайл только спускался в гробницу, он был готов избавиться от нее. А потому:
-…я все тебе прощаю, Нико Робин…